Архив за месяц: Июнь 2020

Праздник летнего солнцестояния – один из самых известных и старых праздников, который сопровождает человечество на всём протяжении существования цивилизации. Праздновался народами древнего Египта, Римской империи, Майя. У славян известен с дохристианских времён как Иван Купала. У латышей — Лиго.

В современной Латвии это один из официальных праздников с объявлением 23 и 24 июня выходными днями. Обязательными составляющими его являются дубовые венки, костры, пиво, сыр с тмином и дайны — песни сродни русским частушкам, порой непристойного содержания, с обязательным припевом «Ligo, Ligo». После полуночи молодые люди парами уходят в лес или поле искать мифический цветок папоротника, который цветёт только один раз — в самую короткую ночь и которого никто не видел. Через девять месяцев у счастливой пары может появиться малыш, которого назовут Лигой или Янисом.

Этот случай произошёл с моим другом детства, которого помню сколько помню себя. Произошёл в советское время. Друг на тот момент служил в авиации в звании капитана. Их полк стоял в городе со смешным названием Борзя. Город этот располагается в Забайкальском крае в точке, в которой сходились границы СССР, Монголии и Китая.

Родился друг сразу после войны в Лиепае, в Даугавпилсе закончил лётное училище, латышский язык знал как родной, обычаи латышей чтил, в особенности, что касается праздников. И выпало ему дежурство по в/ч с 23 на 24 июня. Вспомнил он о празднике и решил его отметить, скромненько так, без отрыва от несения службы. А что за праздник в одиночку? И он привлёк двух лейтенантов, недавно получивших назначение в их полк и живших здесь же, на территории части, в служебной квартире рядом с аэродромом: красочно рассказал им об особенностях празднования, велел закупить пива и сыра, сам же вытащил из загашника фляжку со спиртом, сэкономленным на протирке точной оптики.

В положенное время провёл в казарме вечернюю поверку, дал команду на отбой, обошёл расположение, проверил караулы и спустился в неглубокий овражек за забором, где уже было расчищено место для костра, заготовлен валежник, и ждали с пивом молодые однополчане.

В той же части нёс срочную службу призванный на два года латыш из Скрунды. Последние полгода, кто служил, знает, самые трудные из всего срока.  Мысленно ты уже дома и считаешь буквально каждый день до дембеля, представляя, как встретят тебя родители, друзья и, конечно же, подружка. Парень истосковался по родине, тем более, что даже просто поболтать по-латышски было не с кем – из Латвии он тут был один.

И вот Лиго. Отбой, а за окном светло. Надо бы уснуть, но не спится. На душе сержанта кошки скребут. Как там его Марта? Пишет, что ждёт. Ох, не простое это занятие для красивой девчонки! Только ли с родителями встречает она праздник? Не пойдёт ли с соседским парнем искать цветок папоротника? Тоска. Проворочавшись так с полтора часа, он начинает засыпать, и снится ему берег родной Венты, огонь костра и чуть слышная песенка.

Он открывает глаза, а сон продолжается – окно открыто, и откуда-то издалека тихо, но отчётливо звучат дайны Ligo. До Латвии семь тысяч километров. Куплеты исполняет неведомый певец на чистом латышском языке, а припев нестройно орут его помощники. Радиостанция? Какая, к чёрту, радиостанция с таким репертуаром:

Bāzu, bāzu, vēl nav iekšā?

ЛИ-ИГО! ЛИ-ИГО!

Kas par bēdu? Krekls priekšā.

ЛИГО!

Солдат вспоминает сказки бабушки о нечистой силе, влекущей беспечных путников в чащу или болото на погибель. Надо сказать, этот сюжет один из самых распространённых в фольклоре разных народов. Его же использовал Гомер в своей «Одиссее». Там Одиссей велел привязать себя к мачте корабля. Тем и спасся от коварных сирен – прекрасных дев с дивным голосом и телом птиц, заманивающих волшебными песнями моряков на камни.

Наш герой привязан к койке не был. Он поднялся, подошёл к окну и со второго этажа казармы увидел едва мерцающий вдали огонёк. Звуки доносились оттуда. Возникла мысль разбудить сослуживцев, чтобы узнать, слышат ли они то же, что слышит он. От этой идеи он отказался, решив не впутывать товарищей по оружию в сомнительную историю, оделся и через дыру в заборе покинул территорию части. Дневальный на выходе из казармы «деда» остановить не посмел. Тем временем стемнело. Отсюда, с земли, огня не было видно, и он, влекомый роком, ломился сквозь кусты исключительно на слух. Чарующие песнопения становились ближе. А утром его, повесившегося на раките, найдёт наряд комендантской роты, прощай, Марта. Или, того хуже, свяжут, как Одиссея, и, спятившего, отправят в психушку. Или за драку в самоволке дадут два года дисбата. Он гонит от себя мрачные мысли и, споткнувшись о корягу, с шумом и треском на карачках вываливается из темноты на поляну.

Песня обрывается на полуслове. Капитан судорожно расстёгивает кобуру – медведи здесь не редкость, но, видя перед собой сержанта, приказывает ему доложить о прибытии по форме.  Тот, подняв с травы пилотку, надевает её поперёк, прикладывает дрожащие пальцы к уху и называет свою латышскую фамилию. Тут всё и выясняется.

50 грамм из фляжки, налитые дежурным по части солдату срочнику – грубейшее нарушение воинской дисциплины и всяческих уставов, но помогают вернуть парня к действительности. А в благодарность тот знакомит присутствующих с новыми дайнами из их краёв.

Мой приятель, рассказав эту историю, добавил, что по словам сержанта, это была самая замечательная встреча Лиго в его жизни. Легко верится.

В потоке информации, повествующей о событиях страшных, курьёзных, скандальных, абсурдных, прошла где-то вторым – третьим планом печальная весть. 9 июня на 79-м году жизни умер писатель Анатолий Алексеевич Трушкин. Два года тяжело болел, а непосредственной причиной смерти стал не такой уж, как оказалось, выдуманный масонами коронавирус.

Уходят представители советских литераторов, сделавших себе имя на присущей им способности вызывать у людей улыбку, профессия которых называется писатель-сатирик. Кто-то покинул этот мир, кто-то в силу возраста и связанных с ним гормональных изменений ушёл на покой, кто-то пока ещё выходит на эстраду сам, но читает не свои произведения, а чужие шутки, списанные из интернета, а кто-то под бременем былого успеха стал памятником при жизни самому себе. Уходят, оставляя нас, сирых, камеди-клабу с его натужно смеющейся аудиторией и издыхающему КВНу.

Юмор присущ и «большим» писателям, у которых в романах, пьесах или киносценариях, драмы это или даже трагедии, он присутствует эпизодически, добавляя яркие краски в их творения: всё как в жизни, где смех и слёзы, печаль и радость. Более того, произведения, в которых юмор отсутствует напрочь, теряют очень много. Добавить вкрапления смешного в произведение, чтобы смешное при этом выглядело органичным, задача трудная.

Что уж говорить о литераторах, пишущих миниатюры для эстрады, где юмор должен присутствовать в концентрированном виде, практически в каждой фразе, вызывая смех публики не от случая к случаю, а постоянно. Сделать это, не потакая низкому вкусу и не скатившись в пошлость, по силам лишь большому мастеру. К числу которых, безусловно, относится Трушкин. И даже монологи с достаточно фривольным сюжетом он делал так, что зритель или читатель не ощущал чувства неловкости. Оценивать творчество писателя – задача субъективная. Лично я включаю имя Трушкина в пятёрку лучших русских юмористов, начиная с Зощенко, и – не на пятом её месте.

Что интересно, расцвет моего любимого писателя пришёлся на тот возраст, в котором большинство его коллег, пройдя пик, начинали спускаться, то есть, когда ему было 60-75 лет.

Произведения Трушкина читали со сцены многие артисты популярного жанра. Лучше всех это делал Михаил Евдокимов, стопроцентно попадая в образы деревенских героев. Но и у автора с его скупыми жестами и неповторимой интонацией получалось не хуже. Кстати, Трушкин, пожалуй, единственный представитель цеха, обращавшийся к деревенской теме, которую знал досконально.

Наша газета, несмотря на то, что выходит не в бумажном виде, относится всё же к печатному изданию. В год Юбилея мы решили несколько изменить этому принципу, и, отдав дань современности, добавляем отдельной рубрикой видеостраничку. Здесь не будет сюжетов, посвящённых дружбе собак с кошками, а кошек – с мышками, реальных драк или автомобильных аварий.

Здесь будут публиковаться выступления юмористов, читающих свои произведения. Поводом к созданию новой рубрики послужила кончина Анатолия Трушкина, светлая ему память. Рубрика будет именоваться «Трушкин клуб», что, строго говоря, не соответствует грамматике – что это ещё за клуб, и кто такой или такая трушка? Правильнее было бы назвать его, скажем, «Клуб Трушкина», но это не учитывало бы специфику нашего издания. Кроме прочего, Господь справедливо одарил Анатолия Алексеевича достаточно редкой и несколько легкомысленной, но узнаваемой фамилией – не Иванов, Петров, Сидоров, не Трухин или Трушин, а именно Трушкин.

Итак, «Трушкин клуб». И первым сюжетом новой рубрики, конечно же, будет монолог самого Трушкина. С понятными радостью и горечью предоставляем слово автору.