Архив за месяц: Июль 2016

О ситуации с Турцией

57894bb5c36188de2a8b4697А что с Турцией? А в Турции переворот. Тоже мне новость,- скажет читатель новостных порталов,- не переворот, а попытка переворота, более того,- неудавшаяся попытка. Нет, уважаемый,- ответим мы,- не попытка переворота, а именно – переворот, и очень даже удавшийся. Начало которому положил путч. Вот этот точно был неудавшимся, впрочем, каким и задумывался. Так, поздно вечером 15 июля новостные агентства передали сообщение о военном путче, а уже утром в сообщениях тех же агентств речь шла о неудавшемся путче. Участники которого — сотни генералов и адмиралов смещены со своих постов и арестованы. Сотни!

Небольшое отступление. В непосредственном подчинении одного генерал-майора или полковника находится от 5 до 20 тысяч военнослужащих (дивизия). Под командованием одного генерал-лейтенанта или одного генерал-полковника состоит от 20 до 50 тысяч (корпус). И даже принимая во внимание, что среди арестованных военачальников могло быть много штабистов, число непосредственных участников мятежа, включая офицеров и рядовых, должно было исчисляться десятками тысяч хорошо вооружённых и обученных людей. А поскольку мятеж был подавлен за ночь, разумно будет сделать два взаимоисключающих предположения. Первое: либо эти сотни генералов и адмиралов ни сном ни духом не ведали ни о каком заговоре. И второе: либо их участие в перевороте заключалось в том, что, оставив подчинённые им полки и эскадры, эти кретины в лампасах, пугая бродячих собак, сами бегали по ночным улицам с пистолетами. Какое из двух предположений возьмём за основу?

Читать дальше…

Рубрика: Злоба дня | Добавить комментарий

Наши гости

Сегодня у нас в гостях русский писатель Сергей Довлатов с повестью «Заповедник», небольшой отрывок из которой мы предлагаем вашему вниманию.

Я направился в Сосново. Дорога тянулась к вершине холма, огибая унылое поле. По краям его бесформенными грудами темнели валуны. Слева зиял поросший кустами овраг. Спускаясь под гору, я увидел несколько изб, окружённых берёзами. В стороне бродили одноцветные коровы, плоские, как театральные декорации. Грязные овцы с декадентскими физиономиями вяло щипали траву. Над крышами летали галки.

Я шёл по деревне, надеясь кого-то встретить. Некрашеные серые дома выглядели убого. Колья покосившихся изгородей были увенчаны глиняными сосудами. В накрытых полиэтиленом загонах суетились цыплята. Нервной мультипликационной походкой выступали куры. Звонко тявкали лохматые приземистые собаки.

Я пересёк деревню, вернулся. Помедлил возле одного из домов. Хлопнула дверь, и на крыльце появился мужчина в застиранной железнодорожной гимнастёрке.

Я поинтересовался, как найти Сорокина.

— Толик меня зовут,- сказал он.

Я представился и ещё раз объяснил, что мне нужен Сорокин.

— А где он живёт?- спросил Толик.

— В деревне Сосново.

— Так это Сосново и есть.

— Я знаю. Как же мне его найти?

— Тимоху, что ли, Сорокина?

— Его зовут Михаил Иваныч.

— Тимоха помер год назад. Замёрз поддавши…

— Мне бы Сорокина разыскать.

— Видно, мало поддал. А то бы выжил…

— Мне бы Сорокина…

— Не Мишку случайно?

— Его зовут Михаил Иваныч.

— Так это Мишка и есть. Долихи зять. Знаете Долиху, криво повязанную?

— Я приезжий.

— Не с Опочки?

— Из Ленинграда.

— А, знаю, слышал…

— Так как бы Михал Иваныча разыскать?

— Мишку-то?

— Вот именно.

Толик откровенно и деловито помочился с крыльца. Затем приоткрыл дверь и скомандовал:

— Алё! Раздолбай Иваныч! К тебе пришли.

И, подмигнув, добавил:

— С милиции, за алиментами…

Тотчас высунулась багровая рожа, щедро украшенная синими глазами:

— Это… Кому?.. Вы насчёт ружья?

— Мне говорили, у вас сдаётся комната.

На лице Михал Иваныча выразилось сильнейшее замешательство. Впоследствии я убедился, что это – его обычная реакция на любое, самое безобидное заявление.

— Комнату?.. Это… Зачем?

— Я работаю в заповеднике. Хочу снять комнату. Временно. До осени. Есть у вас лишняя комната?

— Дом-то маткин. На мать записан. А матка во Пскове. У ей ноги распухши…

— То есть вы комнату не сдаёте?

— Прошлый год евреи жили. Худого не скажу, люди культурные… Ни тебе политуры, ни одеколона… А только – белое, красное и пиво… Лично я евреев уважаю.

— Они Христа распяли,- вмешался Толик.

— Так это когда было!- закричал Михал Иваныч. – Это ещё до революции было…

— Комнату,- говорю,- сдаёте или нет?

— Проводи человека,- распорядился Толик, застёгивая ширинку.

 

Рубрика: Наши гости | Добавить комментарий